Пэнси поднялась по лестнице из подземелий на первый этаж. В этот раз она шла очень осторожно, смотря под ноги. В руке она держала волшебную палочку с очень ярким огоньком на конце. Ради этого огонька девушка вспомнила все уроки заклинаний четвёртого курса. Но у неё получилось. Выйдя на свет, слизеринка зажмурила глаза. Просто её глаза, привыкшие к мраку, начали болеть при свете. Но вскоре эта боль прошла и староста спокойно пошла по коридору, "загасив" палочку. Так как в коридоре перого этажа было достаточно холодно, а Пэнси неподумала об этом и не взяла с собой мантию, девушка чут ли не трусилась от холода. В голове девушка перебирала заклинания.
Люмос - нет, риктусемпра нет...
Так и не вспомнив нужного заклинания, Пэнси решила что его просто не существует. Возвращатся за мантией в подземелья девушка не хотела. Внезапно слизеринка остановилась.
Как же я могла забыть это заклинание?
Подумала Пэнси, взмахивая палочкой:
-Акцио, мантия! - через несколько секунд в руках у Паркинсон уже была её чёрная тёплая мантия. Девушка накинула её на плечи и продолжила свой путь.
Интересно, почему здесь никого нет? Такое ощущение, что я одна во всём Хогвартсе!
Проходя мимо раскрытых дверей, ведущих на улицу, девушка ещё сильнее прикрылась мантией. Сквозь дверной проём в школу залетали хлопья снега. Пэнси всегда любила снег, ещё с ранего детства. Ещё до поступления в Хогвартс любимым занятием Пэнси было погулять во вьюгу в одиночестве или в сопровождении своих друзей. Слизеринка замедлила шаг. Теперь она не обращала внимание на холод. Снежинки падали ей на волосы и таяли. Паркинсон протянула руку. Ей на ладонь упала снежинка, но не растаяла. Этот снег был таким же белым, как и кожа слизеринки. Внезапно девушка опомнилась, что её мтогут увидеть. Она закуталась в мантию и пошла дальше, всё ещё думая о снеге.

Пэнси вышла на улицу и осмотрелась.
-Никого нет. Отлично. Именно сейчас я хочу побыть на едине с собой. Или подразнись этих жалких гриффиндрцев.
Дразнить гриффиндорцев было любимым занятием слизеринки. Увидев студента Гриффиндора Пэнси немогла удержаться, что бы не зделать пему какую-нибуть пакость. Особенно когда у неё плохое настроение. Это относилось и к студентам других факультетов. Слизеринка села на скамейку, на которой несколько секун назад сидела Луна. Девушка вертела в руке волшебную палочку.
-Скучновато здесь...
Думала Пэнси. Она ещё сильнее закуталась в мантию, которая уже почти насквозь промокла от снега.

Привет,Пенс!
Луна вышла из-за статуи. Пэнси догадывалась об этом. Шестое чувство, интуиция наверно. Девушка мягким, бархатным тоном тихо произнесла:
-Лавгуд? Привет-привет. Позволь полюбопытствовать, что ты делаешь в такую метель на улице?
Девушка говорила спокойным ровным тоном, слегка растягивая слова.
Так уж и быть, сегодня я не буду издеватся над Лавгуд. Но только сегодня.
Подумала слизеринка и улыбнулась. Она не смотрела на Луну. Просто Паркинсон всё же презирала студентов других факультетов.

Плачешь?
Переспросила Пэнси,всё ещё не глядя на Луну. В её голосе были слышны презрение, смех, понимание. Но вот жалости небыло.
Лавгуд видимо решила расскрыть все карты. Это глупо.
Подумала Паркинсон и улыбнулась. Она продолжтла говорить своим спокойным тоном, слегка растягивая слова:
Лавгуд, в твоей ситуации плакать безсмысленно. У ебя много друзей, родители, которые тебя любят и всё такое. У тебя судьба сложилась намного лучше чем у меня. У меня друзей почти нет, родителям с самого моего рождения на меня наплевать. Почему? Я этот вопрос себе задаю ежедневно, когда в большой зал влетают совы с письмами. Если ты не заметила, то за эти семь лет я не получила ниодного письма. Разве что номера "Ежедневного пророка".
Пэнси говорила тихо, но уверенно. Её голос звучал очень ясно. Её короткий рассказ был очень трогательным. Только что слизеринка рассказыла то, о чём не знают даже слизеринцы